Иван Ерпылёв

Преломивший хлеб поэзии

о челябинском поэте Олеге Павлове

По известному выражению А.С. Пушкина, мы ленивы и нелюбопытны. 

Вот и я до недавнего времени не знал, что в Челябинске, всего в 700 километрах от Оренбурга (расстояние, по меркам Урала и Сибири – невеликое) есть, помимо раскрученных на всю Россию имён, замечательный поэт – Олег Николаевич Павлов. 

Олег Николаевич – признанный литератор (лауреат Южно-Уральской литературной премии, премии имени Д.Н. Мамина-Сибиряка, победитель Всероссийского поэтического слэма), но вот на «Российском писателе», например, его подборки не оказалось.

Главной особенностью поэзии Олега Павлова является необыкновенное чувство меры – истинное свойство настоящей мужской поэзии, которое сейчас, к сожалению, утрачено.

Сейчас модны всхлип, взрыд, кликушеская интонация, лозунги, рвение и рвание тельняшки на груди.

Но строгие строки Олега Павлова хороши и без этих сомнительных украшений:

Хлеб наш насущный,
              данный нам днесь,
Зерен пшеничных теплая взвесь!

Я тебя сталью не оскорблю – 
Я как Учитель 
              тебя преломлю.

Это поразительное чувство меры в особенности проявляется, когда он обращается к популярным ныне библейским, христианским образам и темам. Сегодняшнюю так называемую религиозную поэзию (а на самом деле – поэзию «по мотивам»), за редким исключением, стыдно и страшно читать – неуклюжие пересказы библейских и апокрифических сюжетов соседствуют с вопиющим богословским бескультурием, истерическими воззваниями в адрес Бога.

Не так у Олега Павлова. Вот его реминисценции на тему «я не сторож брату своему»:

Будь сторож брату твоему –
Не отпускай его во тьму,
Оберегай от пустословья,
Ни в чёрном сне, ни в чёрном дне
Не оставляй наедине
Со змеем, льнущим к изголовью.

Блеск новой мысли, якобы антиномичной библейской цитате, проявляется в сдержанности, уважении к первоисточнику цитаты, которое заметно в тщательном подборе образов, органически единых с библейским повествованием.

Вот рассказ о Суламифи, казалось бы, всем известный.

Можно было просто следовать библейскому тексту, но Олег Павлов, как настоящий художник слова, находит новые детали, краски, подробности, которые помогают нам увидеть эту древнюю повесть сквозь кольцо Соломона – сквозь сердце самого поэта. 

Он вращает кольцо,
               и впервые снимает с перста,
И глядит сквозь него
                 на своё виноградное ложе.
А в кольце Соломона
                     калачиком спит Суламифь,
Совершенно по-детски
            поджав золотистые ноги,
И над царской невестою
                        разноязыкие боги
Напевают ещё неизвестный
                          библейский мотив.

Поэт знает жизнь не понаслышке, не из книг. В его строках нет места пошлому академизму, менторству, учительству. Олег Павлов не учит, не воспитывает читателя, а лишь открывает ему глаза на новые, неведомые уголки мира.

Ты явился ко мне,
         раздвигая высокие травы,
Я узнал тебя, брат мой,
      и левый твой берег, и правый.
Я нашел свой источник.
             И имя ему – Киалим.
В этой черного кофе воде 
                 я купался не раз,
Этим чайного цвета песком
               я играл не однажды:
В давних снах,
      что как эхо,
           порой повторяются в нас,
Я твоею опаловой влагой
                спасался от жажды.

Олег Николаевич, по собственному признанию, «многочаден и многовнучен». Семья, дом, дети – всё это есть в поэзии О. Павлова, но он, что самое главное, смог отстраниться от мшелоимства, мещанства, обыденности – того, что ему, как личности, не свойственно.

Он не тратит драгоценных строк на то, чтобы описывать наряды, джинсы, шали, платки, канареек, тарелки, блюда, диваны, словом, не делает из стихотворения обывательский натюрморт.

Напротив, семейный обед предстаёт в торжественном, величавом стихотворении «Хлеб» Предвечной Трапезой:

Вырастут дети,
            и в семьях своих.
Хлебы преломят на семерых.

Семью семижды семьи взрастут,
Всех их накормит 
                Учитель и труд.

Вот и получится – 
                притча права:
Хлебом единым 
             Россия жива.

Ещё одна особенность стихотворений О. Павлова – они не созерцательные, а деятельные, сюжетные. Лирический герой действует, сомневается, находится в противоречии, вступает в противоборство и выходит из него с победой.

И в этом случае поэтическая сдержанность О. Павлова становится такой мощной подспудной силой, что она увлекает и не отпускает читателя до последней строки стихотворения. И даже после прочтения последней строки созданный О. Павловым образы, сложившиеся в целую десятистрочную вселенную, удерживают читателя.

А когда я вернусь – обожженный, изорванный в клочья –
И пройду мимо Вас, то под знаменем нового дня
Не узнайте меня. Позабудьте. 
                                              Но этою ночью
Я иду на охоту, и – благословите меня.

Так же спокойно и убеждённо, без штампов и пышных фраз, поэт говорит о непоколебимой вере в победу и торжество добра:

Острия подобны частоколу –
Ворогу и пятью негде встать…
Не гулять ему по Куликову,
По любому полю не гулять.

Олег Павлов – прозаик, сценарист, драматург, режиссёр, но в поэзии своё слово – веское и сдержанное – он сказал.

Ссылка на публикацию на сайте "Российский писатель".