Вышла в свет новая книга прозы оренбургского литератора, члена Союза писателей России Александра Николаевича Филатова "Бог шельму метит" (степные рассказы).
Рассказы (или "былинки", как называет их автор) полны местным, степным, казачьим колоритом и жизненной правдой.
Предлагаем читателям нашего сайта познакомиться с рассказом, давшим заглавие всей книге.
Александр Филатов-Тоцкий
БОГ ШЕЛЬМУ МЕТИТ...
или легенда о том, как снежная буря оренбургскую мастерицу-пуховницу от злого поругания спасла
В одной оренбургской деревушке долгим зимним вечером поведали мне такую историю...
Жила-была в селе Казанка, а может быть и в селе Буланово, знаменитая на всю здешнюю округу мастерица-пуховница кра- савица Алёнушка. И мать у неё была пуховница, и бабушка, и прабабушка, и все — с детства. Вязали хорошо — с душой, но Алёна по всем статьям превзошла и женщин своего рода, и соседушек, и пуховниц иных селений да станиц.
Как свяжет она платок да выставит на погляд, к ней очередь в двери стучится: продай, мол, скорее, никаких денег за твое чудо не пожалеем!
А платочек-то действительно одно из чудес света: кипенно-белый с еле заметным зоревым отливом, со звёздочками- искорками во всю ширь платка (огоньки так и бегают, сверкают, лучиками переливаются!), а петельки — одна к другой так и ластится, и все одинаковые, и каждая — на своём месте... А узоры на платке — загляденье: ну прямо рассказ, понятный каждому человеку, — о бесконечной красоте любимого Орен- бургского края, родного села Буланово (или Казанки?) и его окрестностей, о доброте родителей мастерицы, о достоинствах того казака, которому казачка сердце отдала бы, да нет его — скачет где-то сквозь ледяной ветер в глухом Сибирском краю, а о любимой и вспоминать некогда... Вот и капают бриллиантовые слёзки на чистый платок — кап, кап! И рассказ масте- рицы о Вселенской большой любви, пока ещё несостоявшейся, в песню да в платок пуховый родниковою водицей переливается...
Дошла слава Алёнки и до отдалённого крепкого села Белозёрка, где жила и единолично правила всем и вся помещица Бескудова. А была она — спесивой, своенравной, завистливой — ну чистая Салтычиха из классической литературы!
И захотелось Бескудовой заиметь самый красивый пуховый платок на свете, а чтоб и у Государыни такого не было! Приказала она срочно заложить самую горячую тройку коней, завернулась в обильные шубы и — айда к мастерице в Казанку, что ли, а может и в Буланово. Верхами за ней отставной солдат Савелий еле успевал.
Приехала помещица к мастерице Алёнушке. Без очереди в дом вошла, да и с порога заявила: показывай, мол, самое распрекрасное изделие, продай — хорошие деньги заплачу...
А и развернула перед помещицей Алёнка свой новый товар!
—Баской–то платочек, узорочье знатное... кайма–то, как наш зимний окоём... да уж, краше этого платка у нас не было... — загалдели люди из очереди да и те, кто платок в окошко увидел. А Бескудова и сама узрела, что цены полной изделию нет. Вцепилась в платок, скорее сунула Алёнке в руку две сотни рублей, да и к выходу.
Алёнка не перечила, лишь вздохнула — цену большую дали, достойную, да и стала людям остальной товар предлагать — паутиночки, палантинчики, пояски да перчаточки. Вмиг всё было распродано, а у мастерицы в запасе новые и новые задумки есть. Роятся, теплятся — выхода ждут.
По дороге домой Бескудова взгляд от платка не отрывала. Да вдруг как встрепенулась и тройку остановить велела. Подозвала она Савелия да и говорит: — Ступай, воротись, да к ночи ослепи девку-то! Не дай бог, она платок лучше этого свяжет да соседям продаст! Меня унизит... Не сделаш — убью самого, в Сибире на каторге сгною и до родни твоей лапотной доберусь... Быстро сгинь, сволочь!
Делать нечего. Поскакал Савелий обратно. А солнце ярко-малиновое уж в сизую мглу прячется. И скоро такая снежная буря разыгралась — не видно ни зги! Дорога под ногами коня исчезает. Помолился Савелий Богу, да и отпустил уздечку — должен коняга какое-никакое живое поселение найти...
И пришёл конь в село, к хорошему дому, да Савелий камнем из седла выпал, бездыханный почти — замёрз! И стало его мелким снежком засыпать. А утром девица пошла по воду, да видит — бугорок не на месте, а рядом вроде шапка солдатская. Разгребла она бугорок, а под снегом человек, и еще дышит как будто...
Так вот по воле Божьей и получилось всё: Алёнка спасла от смерти лютой солдата Савелия; спасла того, кто ослепить её должен был — напрочь и до конца жизни. А вон как вышло–то...
Ну и чем дело кончилось?
Савелий коня нашёл да и в Белозёрку — сказать помещице обманные слова, что приказ, мол, выполнен. Ну не смог он спасительницу свою обезглазить! А в крайнем случае решился Савелий на побег от Бескудовой — в разбойные вольные места, что еще кой-где остались по России.
Ну а Бескудова не поверила, конечно, и решила сама съездить в Буланово ещё раз — убедиться, что мастерица уже без глаз.
Ехала она, ехала, в платок дорогой, как царица принаряженная. Да вдруг тройку разбойники остановили. Возницу скрутили, зажали. Ну и лихоимцы принялись у Бескудовой кошельки с деньжищами искать, перстни, кольца, серьги срывать, да и платок драгоценный снять захотели. Да не тут–то было: откуда у бабы сила взялась — скрючила она белые пальцы на шее, вещь не отдаёт, так этим платком разбойнички её и задушили.
А Алёнка до самого высшего мастерства дошла, её платками да палантинами, считай, почти треть России была украшена да утеплена, да обласкана. И слава её преумножилась лучшими уче- ницами. И до нас — до современности — дошла. И сейчас найдёшь, если захочется, замечательные изделия оренбургских пуховниц на любой вкус, в которых слава Алёнкина и её талантливых продолжательниц так и сверкает, так и светится, как чистая душа самой мастерицы!
