<>

СОЮЗ ПИСАТЕЛЕЙ РОССИИ

Оренбургская писательская организация

5 июля 2017г. председатель Оренбургской региональной писательской организации Союза писателей России, кандидат филологических наук Михаил Александрович Кильдяшов принял участие в Законодательном семинаре Уральского отделения Изборского клуба.

Подробности можно узнать из статьи А.В. Бурухиной "Проблема государственного финансирования искусства и культуры", опубликованной на официальном сайте Уральского отделения Изборского клуба .

Очередной законодательный семинар, организованный Уральским отделением Изборского Клуба, был посвящён проблеме государственного финансирования искусства и культуры. В семинаре принял участие руководитель Оренбургского отделения Изборского Клуба Михаил Кильядшов.

При каких условиях государство должно финансировать искусство, если искусство – это личное самовыражение художника? – такой вопрос озвучила юная художница Анастасия Левкович, сразу задав дискуссионный тон семинару.

В своём выступлении Анна Бурухина подняла тему финансирования и контроля со стороны государства искусства для детей, поскольку дети, не имея критического мышления, воспринимают любое искусство, даже самое некачественное. Искусство для детей более консервативно, чем для взрослых, а значит, и участие государства в нём должно быть более серьёзным, контроль более жёстким. Если искусство для «взрослых» может жить по рыночным законам, конкурировать между собой, то к детскому искусству такой подход опасен. Для примера Анна сравнила финансирование производства мультфильмов в Советском Союзе (полностью государственное) и в США, где все мультфильмы снимают киностудии и телеканалы и царит рыночный подход к искусству, где последнее – товар, на котором нужно как можно больше заработать. По какому пути идти России? – этот вопрос требует осмысления.

Кинорежиссёр Алексей Рождественский как специалист-практик в области кино сделал важные вставки, рассказав, что после Второй мировой войны в разрушенную Германию первыми налетели не строители и инженеры, а американские кинопрокатчики с передвижными установками и начали бесплатно показывать американские фильмы. Всё это финансировало американское правительство. Поэтому киноискусство нельзя недооценивать. Если же говорить о контроле искусства государством, то стоит обратиться к опыту Франции, где есть закон: максимум зарубежных фильмов в прокате – около 25%, остальное – национальное кино. Хотите показывать больше иностранных фильмов, платите налоги.

Тему финансирования кинематографа в США продолжил эксперт Уральского отделения Изборского Клуба Андрей Болдырев. Кто заказчики американских фильмов? По принципу проявленности заказчика он выделил три группы фильмов: 1) заказчик заявлен однозначно (например, фильм «Миссия в Москву», 1943 г.); 2) заказчик прямо не заявлен, но сразу понятно (фильм «Интервью», 2015 г.); 3) заказчик прямо не заявлен и не сразу понятен. При этом в самих Штатах, даже на уровне политических заказов имеют место заказчики, представляющие разные силы. Хороший пример – призыв к сотрудничеству с СССР в фильме «Красная Жара» и прямой антисоветизм фильмов «Рокки» и «Рембо», которые вышли одновременно. Таким образом, американский зритель, а вслед за ним и остальной мир имеет большую возможность выбора. Однако не сбивает ли это разнообразие культурные и идеологические ориентиры общества? Американский путь нам понятен. Но стоит ли нам его рассматривать?

Председатель Оренбургского отделения Изборского Клуба, писатель и поэт, Михаил Кильядшов сделал аргументированное сообщение об эксперименте в искусстве, показав, что и традиционное, и постмодернистское искусство несвободно от заказчика. В противостоянии постмодернистского и современного традиционного искусства есть конкретный пункт противоборства – эксперимент. Постмодернизм установил определенную гегемонию относительно эксперимента, приучил всех к тому, что экспериментален может быть только постмодернизм. Однако и традиционное искусство по своей сути экспериментально, поскольку эксперимент в принципе: 1) всегда моделируемый и управляемый процесс (а искусство всегда есть определенная модель мира); 2) предполагает заданный параметры и прогнозируемую конечную цель (в искусстве это творческий замысел, которым определяется динамика всего произведения); 3) в случае провала всегда может быть признан неудачным. Но если в постмодернизме эксперимент предполагает подрыв устоев, то в традиционном искусстве – прорыв, выход на новый уровень,  благодаря накопленному наследию. Это то, что философами Изборского клуба названо «динамическим консерватизмом», «традицией в авангарде».

Традиционному искусству сегодня необходимо отвоевывать поле деятельности, а для этого нужно представлять своего нынешнего заказчика. Творчество – дело державное. Потому государству необходимо с этой точки зрения как можно активнее включиться в творческий процесс. Столь популярное телевидение и Интернет лишь транслирует смыслы, но не генерирует их. Однажды смыслы иссякнут, и транслировать будет нечего. Потребуется созидание новых через традиционный эксперимент. И ради этого государство и искусство должны как можно скорее встретиться.

Эксперт Уральского отделения Изборского Клуба Сергей Николаевич Магнитов задал вопрос – как оценивать произведения искусства? В советские времена был механизм коллегиально-идеологического принятия решения: через худсоветы, литсоветы, музсоветы. Эта практика иногда была  продуктивной, а иногда вредной. Сейчас ситуация: пиши, что хочешь, рисуй, что хочешь, но это никому, кроме художника не надо. Мы получаем две крайности: советский заказ, связывающий по рукам, и полное отсутствие заказа, который вообще делает ненужным искусство. Как же между этими крайностями быть современному художнику? Особенно если имя неизвестно, а произведения новые?

А вот здесь, как ни странно, может помочь рынок, как неминуемый этап продвижения искусства, которое само должно пробивать себе дорогу, ища потребителей, союзников, заказчиков. Если же он, автор, самовыражается, то тогда ему заказчик не нужен. Искусство и рынок считались антагонистами: рынок считался для вечного и бесценного искусства явлением позорным. Мы согласны – но при одном условии: если искусство докажет свою вечность и бесценность. А тут без рыночного процесса не обойтись.

Завершающим было выступление председателя Изборского Клуба-Урал Ильи Тыщенко, находящегося в рабочей командировке, зачитала ведущая семинара заместитель Ильи Владимировича Валентина Васильевна Золотова. Если финансирование культурных явлений – дело бесспорное, потому что бесспорна значимость явления культуры, то в искусству нужно ещё доказать свою значимость, а для этого нужно время. Тогда как искусством  управлять и его финансировать? Во всем мире существуют для новаций так называемые венчурные фонды, работающие с рисками, закладывающие страховочные ресурсы. Почему эту венчурную логику не заложить в производство произведений искусства? В венчурном процессе по искусству есть важнейшее преимущество – эстетическая рента, которая, несомненно, может финансировать новое искусство. Напомним, что Достоевский и Толстой до сих пор зарабатывают – их книги продаются во всем мире, снимается кино, ставятся спектакли. Почему часть дохода не пустить на венчурные фонды для финансирования новых произведений? Ведь тогда искусство будет финансировать искусство и все противоречия по финансированию будут сняты.

Чрезвычайная актуальность и многогранность темы привели участников к выводу о дальнейшем продолжении работы. 

 

Выступление М.А. Кильдяшова на Законодательном семинаре Уральского отделения Изборского клуба

 

Консервативный эксперимент

 

«Нет истории искусств – есть история заказчика» - именно от этой мысли современного художника Геннадия Животова важно оттолкнуться в рассуждениях о современной роли искусства в системе координат «художник - власть».
Действительно, динамика искусства во многом определяется тем, какие социальные институты или отдельные личности в разное время покровительствовали художникам. При этом античный донатор, европейские короли эпохи Возрождения и Барокко, великие русские меценаты или советский социализм нисколько не ограничивали подлинную свободу художника. Они лишь задавали определенный социальный импульс, делая в искусстве первостепенным одно и оставляя на втором плане другое.
В этом отношении утопична мысль о том, что могут быть художники или творческие методы, принципиально свободные от заказчика. Пресловутый постмодернизм, позиционировавшийся в своей поэтике абсолютную свободу от традиции, общественных норм, исторического опыта, профессионально профанировавший всё сакральное, обесценивавший всё ценное, по сути дела оказался придворным направление либерализма, задачей которого как раз-таки было установить диктатуру вечной иронии, десакрализации смыслов, примата индивидуального над общим.
В противостоянии постмодернистского и современного традиционного искусства есть конкретный пункт противоборства, точка столкновения – это эксперимент. Постмодернизм установил определенную гегемонию относительно эксперимента, приучил всех к тому, что экспериментален может быть только постмодернизм. Внушил всем, что эксперимент – это всегда подрыв каких-либо традиций, провокация, шок ради шока, эпатаж ради эпатажа.
Но полезным будет вспомнить, что предполагает эксперимент в принципе. Во-первых, эксперимент – всегда моделируемый и управляемый процесс. А искусство всегда есть определенная модель мира, «вторая реальность», которая в вершинных своих проявлениях впоследствии способна порождать первую реальность. Во-вторых, эксперимент предполагает заданный параметры и прогнозируемую конечную цель. А в искусстве это творческий замысел, которым определяется динамика всего произведения. В-третьих, эксперимент специалистами в случае провала всегда может быть признан неудачным. А соответственно, неудачный опыт, в том числе и в искусстве, может быть отторгнут творческим процессом, отведен на второй план. В итоге искусство экспериментально по своей сути, и каких-то особых прав на него у постмодернизма быть не может.
Разница лишь в том, что в традиционном искусстве эксперимент – это не подрыв, а прорыв. Выход на новый уровень и в новые сферы не вопреки, а благодаря накопленному наследию. Когда ты способен создать новое потому, что по-настоящему постиг опыт предшественников. Это то, что философами Изборского клуба названо «динамическим консерватизмом», «традицией в авангарде».
Так, например, язык Пушкина, мобилизовавшего в своем творчестве все ресурсы и пласты русского языка, по сравнению, скажем, с языком Карамзина, у которого крестьянка Бедная Лиза говорит языком дворянки – это традиционный эксперимент.
Традиционному искусству сегодня необходимо отвоевывать поле деятельности: «сердца, не занятые нами, немедленно займет наш враг». А для этого нужно представлять своего нынешнего заказчика. Творчество – дело державное. Потому государству необходимо с этой точки зрения как можно активнее включиться в творческий процесс.
Как писателю мне не нужно директив и распоряжений, но я хочу, чтобы мое отечество, как можно четче обозначило свои интересы в сфере искусства. Как минимум, ради того, чтобы узнать, насколько художник-традиционалист и государство сегодня совпадают. А как максимум, ради того, чтобы скорректировать в плане искусства фокус государства ради его же сохранения.

Наверняка былого, советского, отношения государства в частности к писателям уже не будет. Ту функцию державного строительства, которую в свое время выполняли Горький, Фадеев, Шолохов, сегодня возложили на Соловьева с его ежевечерними спорами. Но телевидение лишь транслирует смыслы, но не генерирует их. Однажды смыслы иссякнут, и транслировать будет нечего. Потребуется созидание новых через традиционный эксперимент. И ради этого государство и искусство должны как можно скорее встретиться.  

Ссылка на публикацию на сайте Академии консерватизма.