<>

СОЮЗ ПИСАТЕЛЕЙ РОССИИ

Оренбургская писательская организация

16.01.2016 состоялась встреча оренбургской поэтессы Махмутовой Люции, члена областного литобъединения имени В.И. Даля. Встреча была посвящена неделе русского языка и литературы лицея №7 г.Оренбурга. Люция Махмутова познакомила детей со своими стихами о детстве, о родине, о ветеранах войны, о сыне, о любви. Учитель Татьяна Николаевна Колбасина напомнила детям об оренбургских писателях и поэтах, посетивших их лицей ранее, об их интересных судьбах. В конце встречи дети оживленно задавали вопросы поэтессе о том, как приходит вдохновение, где лучше пишется, какие любимые поэты и писатели отечественные и зарубежные, сколько времени затрачивается на создание стихов и т.д. Некоторые дети изъявили желание написать сочинение на тему встречи, наиболее активные ученики получили в подарок книжки. Цель встречи: увеличить интерес у детей к чтению и творчеству- была достигнута.

Как сообщает официальный сайт Оренбургской митрополии, 29 января 2016 года в областной библиотеке им. Крупской состоялась церемония награждения победителей второго открытого фотоконкурса Оренбургской епархии «Православие в объективе современности».

Конкурс, посвященный 1000-летию преставления святого равноапостольного князя Владимира и 70-летию победы в Великой Отечественной войне проводил отдел культуры Оренбургской епархии. 50 работ победителей и участников конкурса представлены на планшетах в старом читальном зале библиотеки, где и проходило награждение. Выставка будет работать неделю, и все желающие могут увидеть фотографии, сделанные в самых разных уголках и нашей области, и России. А всего на конкурс было представлено около 200 работ в двух номинациях.

На церемонии награждения выступили члены литературного объединения имени В.И. Даля Татьяна Крещенская, Андрей Проскуряков, Люция Махмутова и Юлия Шошина. Их представлял председатель оренбургского отделения Союза писателей России Михаил Кильдяшов. Он также вручил специальный писательский приз фотографу из Свято-Троицкой Симеоновой обители милосердия Саракташа Марии Михайловой.

21 января 2015 года в 16 часов в Оренбургском губернаторском историко-краеведческом музее (г. Оренбург, ул. Советская, 28)  состоялось открытие фотовыставки В.А. Чернова "Жизнь есть природы чудный дар". 

     На представленной выставке посетители смогут познакомиться с фотоэтюдами и литературными зарисовками Вячеслава Андреевича Чернова - члена Союза писателей России, лауреата премии имени С.Т. Аксакова.

     Выставка будет работать до 20 февраля 2016г.

«Жизнь есть природы чудный дар»

В газете "Русский вестник" опубликована статья Михаила Кильдяшова "Подвижник слова" о митрополите Мануиле (Лемешевском).

Митрополит Мануил (Лемешевский) известен православным как истинный подвижник веры, претерпевавший гонения, утешавший осиротевшие души в самые тяжелые послевоенные годы, являвший собой образец смирения и нестяжательства. Известен как ревнитель истинного вероучения, противостоявший обновленцам, обличавший лжепроповедников, сеявших смуту в церкви. Известен как духовный отец митрополита Иоанна (Снычева), передавший ему свою молитвенную стойкость. 

   Но далеко не все знают, какое обширное литературное наследие оставил Владыка Мануил. И если труд всей его жизни по составлению каталога русских православных иерархов сегодня издан, то все остальное либо известно по разрозненным журнальным и газетным публикациям, либо хранится в рукописях личного архива Владыки и в фондах некоторых государственных архивов. И наследие это включает юношеские романы, исследовательские статьи, биографические очерки, письма, послания, акафисты, заздравники, молитвенные правила, синодики, записки, должностные распоряжения. Все это требует систематизации, публикации и осмысления. 

   Но сейчас остановиться подробно необходимо на трех ключевых жанрах, которые, как представляется, наиболее полно отражают принципы работы митрополита Мануила со словом. 

   Во-первых, жанр дневника. С той скрупулезностью, с которой Владыка составлял каталог русских архиереев, вел он всю жизнь и дневники. В Санкт-Петербурге в 1999 году под названием «Божий виноградник» был издан лишь малый фрагмент дневника, охватывающий два послевоенных года. 

   Особенность дневников Владыки в том, что в них отражается три событийных пласта: повседневные события, происходящие с пастырем и его паствой; переписка с мирянами и духовенством – письма и телеграммы адресатам и их ответы, включенные Владыкой в дневник; сны – свои и окружающих, – к которым митрополит относился очень серьезно, записывая их во всех подробностях и пытаясь найти в них знак воли Божией: 

   «Сегодня под утро видел сон. Кто-то вручил мне пакет с рукописями, разбирая которые я нашел жизнеописание подвижника иеромонаха Феодосия (сперва его имя показалось произнесенным как "Иосифа") Кадымского. Какой это Феодосий, и откуда он, и когда Господь призвал его к Себе – ничего не ведаю. Но время, возможно, выяснит все, а пока, несомненно, надо занести его в синодик для поминовения… 

   Ярко вспомнился свой сон, виденный летом 1924 года в одиночке ДПЗ: как я, в архиерейской мантии, словно плывя, полз по крышам града Москвы, среди разрушенных и переделанных храмов, а впереди (это было в солнечный летний день, днем) – главы крестовые Кремля. И я удивлялся сему и вопрошал себя о сем бывшем, и был неведомый глас: "Молчи. Это твой путь для получений великого сана…" 

   Часов в 6 утра увидел странный сон. Сижу я в небольшой комнате за столом. С левой стороны у окна сидит Патриарх Сергий в скуфье, в черном подряснике. Напротив меня – какой-то архиерей, судя по разговору, архиепископ Киприан, бывший начальник Киргизской Духовной Миссии, ныне тоже умерший. "Нужно нам устраивать Вашу судьбу", – начинает свой разговор Патр[иарх] Сергий. Я с большой тревогой на лице смутился и встал. Оба святителя как бы переглянулись между собой, усмехаясь, как будто бы уже предрешили мою судьбу. Затем стали указывать на то, что по окончании моей работы, ввиду того, что все источники книжные и печатные будут исчерпаны, поневоле мне придется думать о максимальных возможностях, которые предоставили бы мне более широкое поприще изучения литературы в центральных книгохранилищах. 

   "Впрочем, – кончил я свои слова, – если нужно будет, я пойду и простым миссионером в б[ывшую] Киргизскую Миссию, если там вообще имеются какие-либо церковные точки". Говорил я это искренно, желая показать Патриарху Сергию полную свою готовность выполнить то послушание, какое он наложит на меня. Было сознание своего недостоинства и страхования, что меня до окончания работы могут куда-либо перевести. Причины сна – думы об уходе». 

   Так дневник, который Владыка старался вести без больших временных разрывов, становился буквально ежедневником, где, как может показаться на первый поверхностный взгляд, отражены зачастую рутинные события. Но для Владыки подобный стиль ведения дневника был необходим не только для фиксации происходящего, но и для своеобразной самодисциплины, собранности и сосредоточенности, чему помогало постоянное осмысление прожитого дня, выделение в нем главного, осознание спасительного и пагубного. 

   Во-вторых, жанр цветника. Как известно, цветник (патерик, отечник) – это традиционный для церковной словесности жанр, представляющий собой собрание жизнеописаний и изречений духовных подвижников, объединенных какой-либо местностью или святой обителью. 

   За свою жизнь Владыка Мануил составил несколько цветников: Тамбовский, Серпуховский, Курский, Костромской, Калужский, Рязанский, Тульский, Оренбургский, Оптинский. В них вошли жизнеописания архиереев, монашествующих, старцев, блаженных, юродивых, отшельников, странников. Сведения для цветников Владыка черпал из общедоступных опубликованных источников и устных народных преданий, а также записывал живые свидетельства современников подвижника, при этом сохраняя особенности речи и изложения рассказчика. 

   В-третьих, жанр памятки. Относящийся, казалось бы, к светской сфере, более того, имеющий официальную, «канцелярскую» направленность, жанр памятки получил особое развитие в церковной словесности. В отличие от проповеди или наставления, которые направлены на просвещение, вразумление, истолковывание, памятка предполагает, что все в ней написанное известно и понятно адресату. Потому задача памятки – систематизировать, обобщить то, чего должен придерживаться православный христианин, обозначить в этом самое главное. 

   Так, Владыкой Мануилом была составлена «Памятка пастырю», охватывающая все стороны жизни духовного лица. В ней приведено множество цитат из Священного Писания, тем самым Владыка дает понять, что все правила пастырской жизни установлены Самим Господом Богом. «Памятка пастырю» состоит из следующих разделов: «Введение», «Конец жизни доброго пастыря», «Пастырь к себе и с собой», «Пастырь и окружающие», «Пастырь и паства», «Пастырь и общество». 

   Вот некоторые фрагменты «Памятки». 

    

   «II. ПАСТЫРЬ К СЕБЕ И С СОБОЙ. 

   Как же, уча других, не учить самого себя? (Рим. II, 21–23). 

   1. Во всех своих отношениях и действиях «будь образцом для верных в слове, в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте» (I. Тим. IV, 12), дабы мог сказать с Апостолом Павлом: «Умоляю Вас, подражайте мне, как я Христу» (Кор. IV, 16). 

   2. Пастырь в семейной жизни является образцом домашней церкви – христианской семьи: хорошо управляющий домом своим, детей содержащий в послушании со всякой честностью, ибо кто не умеет управлять собственным домом, тот будет ли песчись о Церкви Божией (I. Тим. III, 4–5). 

   3. Пастырь – это человек чести, человек, на которого можно положиться, человек, словам которого и можно, и должно верить. 

   4. Пастырь – хранитель тайн исповеди, поэтому он должен в себе развивать дар забывать исповедь своих прихожан. 

   5. Пастырь – неподкупен, он живет открыто, сообразуя свою волю с волей Божественною. 

   6. Пастырь – олицетворение умеренности во всем, главным образом в одежде, пище и питии. Поэтому он не должен позволять себе такие излишества, как винопитие и табакокурение (корень всех зол современных священнослужителей), и эту борьбу за трезвую жизнь должен вести среди своих прихожан. 

   7. Пастырь – должен быть первым в соблюдении всех установленных постов. 

   8. Пастырь – враг корыстолюбия и наживы, поэтому он не может бросить Божий дом и свою паству из-за отсутствия земных благ и личной малообеспеченности. Поэтому он должен быть всегда скромным в своих материальных расходах и довольствоваться малым. 

   Пастырь – будь верен Богу и своей пастве. 

   9. Пастырь – образ кротости и любви. Поэтому ты должен со всеми окружающими обращаться приветливо, ласково, кротко, терпеливо, не допускать окриков и других проявлений гнева или немирного настроения. Обращения его с животными и птицами также ласковы и кроткие. 

   10. Помни, что излишняя внешняя строгость с окружающими явится выражением твоей духовной слабости. 

   11. Пастырь – олицетворение физической (телесной) нравственной и духовной чистоты. Он должен беречь свое здоровье ради паствы своей, но не жалеть его для дела Господня. Внешний облик его должен быть опрятен, чист. Чистое тело (ногти, руки) и чистая одежда содействуют твоему авторитету. 

   12. Поэтому истинный пастырь и в среде прихожан и окружающих ведет борьбу за чистоплотность и опрятность их и за поднятие внешних бытовых и жилищных условий своей паствы». 

   Как видим, «Памятка пастырю» остается крайне важна и сегодня, как и все написанное митрополитом Мануилом. 

   Думается, что сегодня просто необходимо максимально полное издание трудов митрополита Мануила (Лемешевского). Будем верить, что с Божьей помощью это удастся. 

   Ссылка на публикацию на сайте "Русского вестника".

На днях минуло сорок дней, как перестало биться сердце скромной и необыкновенно талантливой сельской учительницы Раисы Клюевой.

Отжил, отпел и отсмеялся,

Оставив в душах ясный свет.

Живым ты в памяти остался,

Учитель скромный и поэт.

Эти строки написала сама Раиса Николаевна, когда не стало другого талантливого нашего земляка и педагога Михаила Бурцева. 

Раиса Николаевна, проработавшая в сельской школе 28 лет, ставшая настоящим краеведом, знатоком родных мест, воспитала немало талантливых учеников. Среди них – известный в России и за рубежом писатель и драматург Фарит Нагимов. От стихотворения к стихотворению она выросла в самобытного поэта с особой лирической интонацией и острым чувством трагедии сегодняшнего дня. Эти слова написал в предисловии ко второму сборнику стихов Раисы Клюевой «Грани добра» председатель Оренбургского регионального отделения Союза писателей России Михаил Кильдяшов. 

Здесь же есть слова Фарита Нагимова: «Мы – счастливые советские ребята, нас, оказывается, учили поэты! В обычной средней Буранной школе учителя писали (и пишут) стихи… и М.Д. Бурцев, и Р.Н. Клюева. Боже мой… в неустроенном, почти окопном, сельском быту, замученные голодным и ревущим подсобным хозяйством, они умудрялись писать поурочные, доклады, до утра проверять тетради, а потом… безупречные являлись к уроку, словно боевые офицеры, маршалы детских сердец…»

Я тоже была ученицей, а позже и коллегой Раисы Николаевны. Ей я посвящаю эти строки:

Жила, работала и пела!

Стихами удивляла нас…

С метелью новость прилетела,

Что песня вдруг оборвалась…

Ни слёз, ни грусти не скрывая,

Платком пуховым согревая,

К ногам на снег кладу цветы…

Спокойно спи среди зимы…

Ольга ДОЛГОВА, 

от имени ветеранов педагогического труда и жителей села Буранного

Ссылка на публикацию на сайте газеты "Илекская защита".

 

Оренбургское отделение Союза писателей России скорбит о кончине поэтессы Раисы Николаевны Клюевой и выражает соболезнования родным и близким покойной.

Мы предлагаем вниманию читателей отзывы о творчестве Р.Н. Клюевой Михаила Кильдяшова и Фарита Нагима, опубликованные в её книге стихотворений "Грани добра".

 Живые родники Раисы Клюевой

Нетленна во все времена мысль о том, что «нет пророка в своём отечестве». Как часто, опьянённые «пиром во время чумы», мы готовы сорваться в пропасть, не прислушиваясь к тем, кто сумел разглядеть «свет в самое тёмное время суток». Но когда в России начинает звучать громоподобный набат и нужны уже не пророки, а пастыри, спасители всегда приходят. Опорными столпами нашей культуры стали поэты, призванные «чувства добрые лирой пробуждать» и «истину царям с улыбкой говорить», и учителя, которые воспитали поколение победителей в Великой Отечественной войне и которые в нынешнее лихолетье стали последним рубежом, прочной плотиной, удерживающей разрушительные грязевые потоки, готовые в любую минуту обрушиться на наших детей.

Но когда поэт и учитель встречаются в одном человеке, рождается неиссякаемый душевный свет, способный вывести из самых «сумрачных лесов» и тёмных тоннелей. Так, Раиса Клюева, проработавшая в сельской школе двадцать восемь лет, ставшая настоящим краеведом села Буранное, воспитавшая немало талантливых учеников, среди которых известный в России и за рубежом писатель и драматург Фарит Нагимов, от стихотворения к стихотворению выросла в самобытного поэта с особой лирической интонацией и острым чувством трагедии сегодняшнего дня.

Учитель на селе – это и просветитель, и летописец, хранитель слова, истории, традиции. Сегодня, когда в глубинках повсеместно закрываются школы и библиотеки, больницы и клубы, окончательно разрушаются дороги и люди остаются отрезанными от внешнего мира, деревенская жизнь, лишаясь последних точек опоры, рассыпается на глазах, будто у прочных домов разбивают фундамент. В этой ситуации только учитель как вечный подвижник способен остановить распад, сохранить единую картину отечественной культуры.

Одной из таких попыток запечатлеть уходящее стала книга избранных стихотворений Раисы Клюевой «Грани добра». Для истинного стихотворца поэзия живёт во всём: в природе и истории, в быту и преданиях. Он не мыслит себя обособленно от предков и потомков, прошлое, настоящее и будущее для него нанизаны на единую ось, а душа пребывает в гармонии с небом и полем, лугом и садом, лесом и рекой. Потому пространство лирической героини Р.Клюевой подчинено двум временам: циклическому времени природы и линеарному времени истории.

«От февраля до января» ведёт свой поэтический дневник Р. Клюева, бережно перелистывает страницы лирического календаря: «Шагаю по зимам и летам Да годы несу за спиной». Человек, не разорвавший связь с природой, вовлечён в этот бесконечный круговорот сельским трудом, откликается всем естеством и на мартовскую оттепель, и на крещенский мороз, знает, что осень «того только в душу допустит, в ком высветит грани добра». А в любви, как и в природе, ожидает пора цветения, благоухания и увядания, но это не повод для грусти, потому что «в природе всё ведь повторится». В этом и есть залог бесконечности Бытия, доступный лишь тем, кто сумел «природе в глаза посмотреть».

От года к году, от весны к весне поколение первых детей Победы, к которому принадлежит Р. Клюева, хранит память о «песнях-плачах той поры», о похоронках, под тяжестью которых гнулись спины почтальонов, о бабушках, отмоливших у войны сыновей и внуков и «до счастья великого не додышавших шесть дней». Это тыловое поколение, не хуже фронтовиков знающее цену Победы, попало на стык эпох, застало трагический излом истории, где после неведомого «последнего катаклизма» Альфа и Омега поменялись местами. Где в мирное время родители идут на погост к детям, где только остаётся задаваться новыми проклятыми вопросами:

Зачем же в теперешнем мире 

Остался от совести ноль?

Зачем полновластны в эфире

Стрельба, наркота, алкоголь?

Меняются времена, приходят новые поколения, но земля, на которой они живут, вечна. Она и скрепляет людей, разрешает все противоречия, поглощает в себя все русские беды:

Там дух мятежный бури просит,

Витает Лермонтова грусть,

Ликует болдинская осень,

Поёт есенинская Русь,

Там Бежин луг сверкнёт устало

Крылом ребячьего костра,

Там майской ночью рой русалок

Мелькает около пруда...

Село Буранное, где «тёплый хлеб в руках – к добру», где «и мудростью красивы… и горе от ума», стало для Р. Клюевой своеобразным увеличительным стеклом, через которое видна вся страна с её очагами возгорания и божественным светом. И все мы «приписаны к России, к уголку родной земли», где, вопреки всему, всегда сможем найти живые родники. Будь то народная песня: «Жива ещё душа народа, И песни мамины живут»; звон православного колокола: «Россия веру обретает, 

Звонят, звонят колокола»; природа – хранитель сакральной народной мудрости: «…березы и осины с детства сказки шепчут мне».

Именно такими родниками – «Восьмым чудом из чудес» - наполнены стихи Р. Клюевой. В них «торжествует простота», «простота без пестроты», как сказано у Епифания Премудрого, потому что эта поэзия не написана, не придумана, а прожита. И из своей поэтической чаши Раиса Клюева, как радушная хозяйка, с материнской нежностью даёт нам, усталым путникам, напиться живой воды. 

 

Михаил Кильдяшов, член Союза писателей России.

 

«Нас учили поэты»

Сижу в московской редакции. За окном неумолчно шумит автомобильное море Садового кольца, вдали, словно маяк – сталинская высотка на Кудринской набережной. Дождь и сумрак, а передо мной, выходя далеко за пластиковые пределы монитора, расстилается оренбургская степь, зелёная, заснеженная, расцвеченная закатами и рассветами, и где-то там, в бывшей морской впадине, прячется моя деревня – Буранка: это я читаю вёрстку книги избранных стихов Раисы Николаевны Клюевой «Грани добра», дышу осенними запахами, чую крапинки буранных снежинок на лице и поражаюсь меткой наблюдательности её поэтического взгляда.

Киргиз-кайсацкая орда

И степь кругом ковыльная

Верблюд-флегматик в никуда

Плывёт тропою пыльною…

В своём школьном детстве я думал, что Раиса Николаевна – немка, видимо, изучение иностранного языка накладывает на человека отпечаток: не по-деревенски худощавая, стройная и даже несколько чопорная frau в строгих очках, волосы, разделённые прямым пробором, собраны в тугой узелок на затылке… Кто ж знал тогда, что в нашем преподе немяза и руководителе моего выпускного класса таится такая русская, такая поэтическая душа. 

Друг мой, я живу в России,

В русокосой стороне,

Где берёзы и осины

С детства сказки шепчут мне.

Вот ранним сентябрьским утром я гоню нашу корову по Советской к сборному пункту за околицей и заодно прихватываю бурёнку Раисы Николаевны. Через час мы встретимся в кабинете немецкого языка. «Гутен таг, их хайсе Фарит»… Конечно, я тоже не мог предположить тогда, что на этом громоздком, философско-математическо-поэтическом языке будут говорить со сцены герои трёх моих пьес. А сам я, с улыбкой вспоминая школьные уроки, наши барханы, наших коров и овец, буду пытаться шпрехать на гамбургской пресс-коференции.

Мы – счастливые советские ребята, нас, оказывается, учили поэты! В обычной и даже средней Буранной школе писали стихи преподаватели русского языка и литературы Мария Семёновна Никитина и Михаил Дмитриевич Бурцев - небось, сидит сейчас с удочкой на берегу райского озера и читает стихи ангелам…

Звон колокольный утром светлым

В душе его благослови,

Как зов прощающих нас предков,

Их дар надежды и любви.

Евгений Александрович Евтушенко в одном из недавних интервью говорил: «Образованность литературная была важным показателем при приёме даже в технические вузы, мне это кажется очень важным. А мы зачем-то переняли с Запада систему тестирования. Я считаю, что способности человека проверяются куда лучше, когда он пишет сочинение, то есть импровизирует. А эти опросники, которые у нас пытаются искусственно ввести, заранее человека загоняют в узкое русло ответа, из-за чего происходит стандартизация мышления. И в результате кругозор сужается, люди перестают читать книги, интересоваться искусством, историей своей Родины».

По широкой улице нашего села

Почтальон сутулится: ноша тяжела,

Ноша неподъёмная бед людских полна,

Похоронка горькая, сердце жжёт она.

 

…………………………………………

Почтальон сутулится, не видать лица,

Ноша тяжелёхонька: судьбы да сердца.

Данная книга, кроме факта искусства, есть предмет моей большой гордости за Раису Николаевну, за всех деревенских российских учителей - это знак качества, критерий уровня и чёткий показатель их морального и душевного состояния. Боже мой… в неустроенном, почти окопном сельском быту, замученные голодным и ревущим подсобным хозяйством, они умудрялись писать свои поурочные планы, проверять тетрадки, а по утрам, в стужу и зной, выскоблив из-под ногтей огородно-грядочную землицу, безупречные являлись к уроку, словно боевые офицеры, как маршалы детских сердец. 

Если говорить о книге избранных произведений Р. Клюевой профессионально, то мне в её поэтическом дневнике не хватает личности автора, он словно бы прячется в круговерти листопада, размывается снежной завесой, а поэзия, как правило, исповедь самого поэта, в ней его сила и особая притягательность:

Я иду по траве молодой,

Под ногами ковёр луговой,

В небесах переливчатый звон,

Он, как я, в эту землю влюблён.

Фарит Нагимов, прозаик, драматург, заместитель главного редактора журнала «Дружба народов», Москва.