М.А. Кильдяшов, председатель Оренбургского отделения Союза писателей России, - в сюжете программы "Голос Обители" Саракташской обители милосердия.

Сюжет посвящен прошедшему семинару учителей ОРКСЭ (Основы религиозных культур и светской этики).

В газете "Оренбургская неделя" опубликована сказка члена Союза писателей России, лауреата многих литературных премий Владимира Ивановича Одноралова.

Владимир Одноралов

Заговор бобров

сказка

Справка «ОН»

Владимир Одноралов родился 6 сентября 1946 года в селе Дудукаловка Егорлыкского района Ростовской области. Поэт, прозаик, очеркист, православный публицист, детский писатель. Член Союза писателей России. Член Оренбургского регионального отделения Изборского клуба. Автор книг «Окно в сад», «За грибным царем», «Калоши счастья», «Рухляндия и ее окрестности», «Свеча Господу», «Светлячки».

Был заведующим литературной частью Оренбургского областного театра кукол. Печатался в журналах, альманахах и газетах «Москва», «Наш современник», «Молодая гвардия», «Литературная учеба», «Костер», «Поэзия», «Мурзилка», «Пионерская правда», «Гостиный двор», «День литературы», «Литературная Россия», «Комсомольское племя», «Южный Урал», «Вечерний Оренбург» и других.

Живой отклик слушателей получила выходившая в 90-ые годы на областном радио  программа Владимира Одноралова «Возвращение в храм», где велись беседы о возрождении православия и судьбе России. Он также принимал непосредственное участие в восстановлении нескольких оренбургских храмов.

Лауреат IV Международного литературного форума «Золотой витязь», премий «Облака», «Оренбургская лира», имени С.Т. Аксакова, имени П.И. Рычкова и других.

I.

Присказка

Жили-были супруги Иван Петрович и Марья Ивановна. Жили они возле Гремучего Ключа в собственном пятистенке. В нем они и состарились добрыми и трезвыми людьми. Зрелой осенью, это когда все поспело – и яблоки, и картошка, и деревья словно янтарные – они любили ходить за калиной. Ходили они до места, где Кривой Ключ впадает в Прямой.

Вот приходили сухим и солнечным днем и ломали яркую, как рубины, калину – на пироги.

Эта ломка калине не вредит. До сих пор она на этом месте благодарствует.

Они ломали калину и так тепло и открыто говорили друг с другом, так берегли каждую минуту этой осенней жизни, этой янтарной осени, что поселившаяся там пара бобров взяла себе их имена  и тоже стала супругами Иван Петровичем и Марьей Ивановной. Это присказка, а дальше сказка.

II.

Что живо, то и хитро.

(здесь и дальше пословицы и поговорки,

собранные В.И. Далем).

В нашем тридевятом царстве (на картах оно обозначено как селенье Елшанка возле Гремучего Ключа) жил один детский писатель. Он почему-то не признавал себя детским, хотя я считаю, что это даже почётно – быть детским писателем, детским врачом, детским тренером или – представьте! – детским конструктором детских самолетов. Но ему это звание не нравится, и мы поэтому не будем его расстраивать. Мы его обозначим, как в старинных романах, Г-ном. А в дальнейшем просто неким Никитычем.

Вот, значит, жил в Тридевятом царстве писатель Никитыч. Однажды над всем его царством нависли свинцово-синие облака, и на три дня зарядил дождь.  Он шел и шел, даже ночами не отдыхая, даже не задремывая, шуршал. И Никитич говорил кошке Алисе:

– Это дождь с грибами шепчется. Он идет – шуршит, а они навстречу лезут – шуршат, листву разгребают.

Любил Никитыч грибы искать. И еще больше их находить и хвастаться ими. Нравилось ему определять грибы в сушку, в жарку и в солку. И только есть он их не любил. Наелся за сорок лет грибной охоты.

Этот дождь-шептун пошёл, к примеру, в пятницу. А в понедельник небушко посветлело, выкатилось румяное солнце – и все засверкало. На каждом цветке и листке, на кустах и деревьях, а их окрест Елшанки не счесть, заискрились алмазы, изумруды, сапфиры-россыпи, каких и Синдбад-мореход не видывал. Выбрался Никитыч из своего зимовья (так называл он избушку, в которой сочинял книжки). Взглянул на эти груды самоцветов  и прямо прослезился:

– И какие мы все ж таки богачи! – воскликнул он и стал звонить внучке Злате, которая родилась три года назад и жила в городе Оренбурге. Он звал ее в Елшанку. Ведь после таких дождей грибы обязаны вылезти.

Злата их живыми никогда не видала, только в кино, в мультиках.

Злата пообещала – мол, да, она приедет посмотреть и послушать, как грибы шуршат, когда из-под земли на свет лезут. Но к ней, конечно, прицепится годовалый братик Слава, который без сестрёнкиной компании долго жить не согласен, к Славе – мама, чтобы кормить его молоком, к маме – бабушка, потому что жить без них не может… А везти их должен папа, без которого автомобиль не заводится и не едет.

Все они друг без друга жить не могут, и поэтому приедут все вместе на выходные, с ночевкой.

III.

Было бы счастье, а дни впереди.

Пошёл Никитыч в лес, проведать грибы. Сначала он заглянул в сосновую посадку. В ней маслята бывают. Из порядочных благородных грибов они первыми после дождей вылезают: верткие, крепенькие – желанная добыча!

В соснах тихо. Пахнет грибами и хвоей, но маслята не попадаются. Они были – вот и пенёчки от срезанных торчат. Рядом окурки, порванный пакет. И вот – хрустнула, или даже хряпнула, под ногой полторашка из-под пива. Никитыча, значит, опередили  моторизованные, «отвязанные» грибники из тех, что не замечают, как от хряпающих под ногами полторашек уходит из-под сосен грибной дух, и тишина, и покой этого места.

Раздосадованный Никитыч зашагал в свой заповедный осинник, в котором  раньше, чем в других местах,  выскакивали «красноголовики» (так на Урале называют красные подосиновики) – такие мальчишки с палец ростом и в красной шапке. Никитыч размышлял о тех и шагал к своим осинам, к тому самому лесу, где Кривой Ключ сливается с Прямым и течет дальше, называясь уже Гремучим. Правда, гремучий он только весной, а летом и осенью бормочет что-то, долгую какую-то сказку рассказывает.

Вдруг Никитыч запнулся. Он чуть не наступил на гроздь крупных и спелых ягод. И вокруг таких гроздей – несчитано. Он и не заметил, как забрел в самую сердцевину земляничной поляны. Тут ему повезло – никто не доехал сюда на внедорожнике и не подавил её колёсами. Ягода светилась в зелени румяно-красной спелостью, будто говорила каждому, кто её увидел, – «Я тебя люблю!»

– И я тебя люблю, – отозвался на привет Никитыч. – А как тебя Злата полюбит, представляю. Нет, всё ж таки мы богачи!

Никитыч собрал пучок ягод и вошёл с ним в осинник, как бы с пропуском. Здесь всегда, кроме зимы, конечно, держится синевато-зеленый полумрак. Он в любую жару освежит и незаметно заставит дышать глубоко и ровно, как положено счастливому человеку. И это всё неумные враки, что осина – это дерево ведьм, что она отнимает у людей силу. Впрочем, отнимает, небурную силу. И недаром как раз осиновой дубины боятся ведьмы и прочая нечисть  и осиновым колом убивают якобы бессмертных ведьмаков. И недаром и те, и другие по-хозяйски спокойно заседают в любых палатах любого парламента, как рыбы в воде плещутся в световых дымах любых телешоу, а вот сюда, в буреломный осинник, в котором держится ровный храмовый свет, сюда их не затащишь. Да и нет здесь пока что дорог для самых проходимых внедорожников, и слава Богу.

По нетрудному пологому подъему Никитыч вышел на обрыв, под которым, тихо бормоча свою сказку, пробивался к Елшанке Гремучий Ключ. Он посверкивал там, внизу светлой водой, крохотными водопадами, под которыми любят стоять небольшие ручьёвые харюзята-хариусы. Никитыч неспешно спускался вдоль обрыва, к воде, заглядывал под каждое дерево, под метелки папоротника и под поваленные стволы осин, успевшие зацвести зелёным мхом, ярким и бархатистым. Земля под ногой проминалась, была влажной, но грибы не попадались. И не только красноголовиков не было, не было и белых подосиновиков, синюхов, поплавков и сыроежек, и это было странно. Ведь помимо последних трехдневных дождей  они и ранее выпадали, и первые прошли почти две недели назад, а грибов нет! Никитыч зажмурил глаза и витал перед ним франт грибного царства на сахарно-белой ножке, в багряной бархатистой шляпе – гриб первой категории, красноголовик. Открыл глаза  –  и ничегошеньки нету. Памятью ног вышел он к родничковому месту, то есть месту, откуда начинаются волны грибных нашествий. В родничковом месте грибы бывают даже в сушь, но вот оно, перед ним, а их – нету.

Метрах в тридцати Никитыч разглядел тёмную стоячую воду. Она подкралась к старым осинам, и три дерева были помечены, как топором лесника. Четвертая осина уже не просто помечена, а заточена снизу наверх под карандаш,  и ждет первого ветра, чтобы упасть верхушкой в тёмную воду. Никитыч сразу понял, кто эти лесорубы.

– Бобры! Ах, они анафемы…– огорчился он, и не зря. Ведь грибы и деревья с древних времен связаны смертной связью. Если, например, начнут лесорубы вырубать край берёзовой рощи, то подберёзовики там пропадут, и не только там, но и по всей роще. То же в осинниках или в сосновых борах. Начали где валить лес – пропадают грибы во всем массиве. Словно бы те, что попали под поруб, раззвонили во все концы – мол, беда, ребята! Деревья валят, нас давят! В таких пуганых местах грибы не растут по десятку лет…

А тут бобры устроили поруб. Не такой, конечно, какой люди устраивают. Что такое для осинника длиной в двадцать километров и шириной в пять  несколько деревьев? Но ведь это родничковое место. Тут сердце грибницы стучит. Тут, может, как в роддоме, в бахилах ходить надо.

Свалят  тут осины, и грибница усохнет, так подумалось Никитычу. Он прилег на мохнатый от мха ствол – и притих.

В газете "Оренбургская неделя" опубликована статья Натальи Лесцовой "Сердцем обняться с веками", посвященная "Дню молодежной поэзии".

Наталья Лесцова

Сердцем обняться с веками

Поэзия ─ тонкая материя. Всем желающим, а вход для любителей поэзии был свободным, представился счастливый случай вспомнить об этом. 15 ноября  конференц-зал  Областной библиотеки имени Н.К. Крупской  стал площадкой для необычного литературно-музыкального концерта.

Как и все подобные идеи ─ спонтанные и вдохновляющие  ─ эта пришла как никогда вовремя. Просто члены литобъединения имени В.И. Даля вдруг поняли, что все они, молодые поэты, уже издавшие не по одному стихотворному сборнику, почти все члены Союза писателей России, ещё ни разу не выступали все вместе. А когда бросили клич,  то свои видеообращения любителям поэзии, собравшимся в зале, прислали ещё две представительницы  этого поколения и также члены литобъединения ─ Варвара Заблицкая─ из Финляндии и Ирина Куртмазова─ из Новосибирска.

День молодёжной поэзии задумали  и провели совместно с библиотекой областная писательская организация Союза писателей России и литературное объединение имени В.И. Даля, которым уже более 50 лет руководит Геннадий Хомутов.

Получилось и на редкость музыкально, потому что кроме музыки поэтических строк, в зале звучала и живая музыка в исполнении участниц трио «Окно» — студенток музыкального колледжа Дарьи Абоимовой (фортепьяно), Софии Линк (флейта) и Анны Мельниковой (скрипка).

Когда звучали отрывки из самых разных музыкальных произведений, и классических, и современных, думалось о том,  что не напрасно и не зря так часто поэты говорят о поэзии как о музыке. Это единое пространство, где в гармонии сосуществуют смысл и звучание.

─ Мы ─ поколение  тридцатилетних,  мы вышли из девяностых. Нас всех сроднило, вырастило и укрепило на этом пути  литобъединение.  Мы не утратили связь с прошлым, сумели сохранить традицию,  и надеемся, что сможем что-то сказать о настоящем, ─ сказал,  открывая концерт, поэт и публицист Михаил Кильдяшов, председатель Оренбургской писательской организации Союза писателей России.

Михаил Кильдяшов ─ автор книг стихов «Ковчег» и «Пассион». Лейтмотив его творчества ─ это призыв, плач, тихий шёпот: «Спасите наши души!» Его стихи светлые, прозрачные, негромкие и очень искренние. В них душевная боль без надрыва и стенаний, но подкреплённая верой и кристальной чистотой мировосприятия. В стихи он вкладывает и своё умное сердце, и дар всепрощения, слышатся в них и мотивы из Библии:

Господи, помилуй, просвети!

Позабудем про вражду, про битвы,

Обещаем выучить молитвы,

Если доберёмся до земли.

Иван Ерпылёв ─ автор книг «Дети полынного века» и «Любовь и мамонты», поэт совсем иного плана. Юрист по призванию, жёсткий и всегда предельно организованный, в стихах он раскрепощается, и не важно, любовная ли это лирика или остросоциальные строки, верлибр или рифма ─ всё у него выходит как-то каждый раз по-другому, так, словно увидел мир в новом ракурсе.

─ Хочется, чтобы моему читателю было интересно. Стараюсь не повторяться.  Стихи на одну и ту же тему, в одном и том же размере ─ это не мой путь, ─ так определяет своё творческое кредо Иван Ерпылёв.  ─ То  любовная лирика, то патриотическая, то экзотические дальние страны…  Так и мне интереснее.  В недавних стихах из цикла «Сны Исландии» отразилась поездка в эту далёкую страну, которая поразила своей необычностью, уникальностью природы:

Из сердца земли огневой кислород

Голодные лёгкие вдребезги рвёт,

В дорожном мешке припасён бутерброд

С ломтём зачерствевшей акулы.

Дарью Тишакову знают как телеведущую. Она эфирит и рано утром, и готовит сюжеты для новостей. Но она ещё и поэт редкого дарования.  Верлибром Дарья пишет короткие стихи, что называется «на злобу дня», сдабривая их перчиком меткого сарказма, но и рифмованные строки ей отлично удаются. Во время концерта среди других прозвучало  стихотворение, которое слушателям особенно понравилось:

Мы пропустили свою жизнь

Через фотошоп,

А потом —

Через фильтры в инстаграме.

И так она показалась нам лучше:

Успешнее, роскошнее.

Но — неверно выставленный кадр —

И в него попал

Бардак твоей комнаты,

И старый ремонт, оставшийся от бабушки:

Другого не нажили.

И убраться некогда —

Надо отправлять новые фото

В инстаграм.

На вопрос, как она выбирает форму стиха, Дарья Тишакова ответила:

─ Как карта ляжет. Верлибром несколько проще, и мне так легче  выразить свою мысль. Когда же я начинаю выражать мысль рифмованным стихом, то сталкиваюсь с рифмой, с размером, и сложно загонять себя в эти рамки. Часто появляется банальная глагольная рифма  и приходится искать что-то более оригинальное, а это уже отвлекает от мысли. А для меня важнее та мысль и идея, которую я хочу высказать.

Люция Махмутова ─ тоже автор двух поэтических книг «До прилёта звёзд» и «Перекрёстки без светофоров». В её творчестве большое место занимают стихи о любви.

─ Любовь больше всего вдохновляет на творчество, ─ считает Люция. ─ Влюблённости дают стимул, вдохновение и разочарования в любви тоже.

Это многогранное чувство, что и отражается, конечно, и и в стихах Люции.

Невозможно вернуть!

Поняла я не сразу

Не сбежать, не свернуть

От ошибок своих.

Уголёчки потерь

Я храню, как алмазы,

Жизнь ─ я знаю теперь ─

Драгоценнейший миг!

Стихи Татьяны Крещенской рождаются из жизненных моментов, ситуаций, встреч…

─ Человек может поделиться со мной эмоцией, а я переношу ее на бумагу, прочувствовав и пропустив через себя. Печку я увидела у родственников в Смоленской области, стихи про рябину написала в гостях у знакомой, которая сама её посадила во дворе и теперь к ней относится как к подружке. Собственные воспоминания детства часто вдохновляют.

Детство моё мне всё не забывается.

Может порхнуть в голове первоцветами,

Мёдом душистым с дедовой пасеки,

Ягодой спелой лесною, конфетами.

Татьяна прочитала и несколько переведённых с эрзя стихотворений поэта Дмитрия Таганова. Это был интересный для неё опыт, результатом которого стала совместная книга «Весенний дождь».

Светлана Филатова, автор книги стихов «По каменьям». Строчка из её стихотворения «Я от рождения всю жизнь в пути…» как нельзя точно отражает её понимание жизни и творчества. У Светланы глубокая, очень чувственная любовная лирика. В стихах она умело сшивает смыслы с пониманием и знанием человеческой души и её состояний:

Что вечности твоей сиюминутность?

Что радости твоей мой беззаветный плач?

Что дому твоему степная бесприютность?

Что тебе жертва, милый мой палач?

В своих видеообращениях Ирина Куртмазова и Варвара Заблицкая также прочитали свои лучшие строки.  Ирина — стихи о любви, которые занимают центральное место в её творчестве:

Ты мне машешь рукой. Ты прощаешься многие годы.

Но теперь ─ навсегда: белоснежные зимние кони

Унесут твою тень. И вдруг станет волшебной погода,

Как в то время, когда мы снежинки ловили в ладони…

Когда прозвучала строчка Варвары Заблицкой «Кроме твоей любви, мне не нужно другой вселенной», тоже подумалось сначала, что и тут будет гимн любви.  Но на этот раз она углубилась в философскую лирику, и в этом была своя прелесть. Судите сами:

Когда-нибудь мы распадёмся

На землю, воду и душу.

И каждого ждёт своё:

Цветок, слеза или Бог.

У Варвары вышло два поэтических сборника — «Княгиня» и «Не обо мне». Её строки ─ отзыв на сердцебиение мира. Она ─ из пророков, не иначе, потому что мудрость и умение видеть сквозь время ─ в каждом её стихотворении.

Полтора часа пролетели как один миг. В очередной раз так и остался неразгаданным вечный вопрос,  каким же образом в поэзии сосуществуют звук и смысл?

Ответ, конечно, известен поэтам, но они не скажут. Это их тайна.

─ Все хорошие и яркие идеи рождаются спонтанно,─ в заключение сказал Михаил Кильдяшов, ─ вот и мы поняли, что засиделись на разных должностях, впали в бытовую суету, захотелось юного восторга. Когда счёт выступлениям идёт на десятки, хочется какого-то открытия, и потому вот именно так, поколением, захотелось собраться. Тревожило, что молодые коллеги разъезжаются, но, оказалось, что мы едины.  И удивительно как мы все едины и одновременно разнообразны тематически и действительно складываемся в поколение. Мы под каким-то общим углом смотрим на происходящее, и при этом у каждого свой ракурс, и это каждый сегодня мог ощутить. Мы сейчас всё что-то ищем: национальную идею, например. А вот она, наша национальная идея, ─ живое слово.

Как сообщает официальный сайт Оренбургского президентского кадетского училища, финальный тур Второго регионального открытого литературно-художественного конкурса «Иду дорогами Отчизны…» прошел на базе Оренбургского президентского училища.

На очном этапе конкурса были представлены школы и гимназии г. Оренбурга, Первомайского, Абдулинского, Сорочинского, Красногвардейского и Новосергеевского районов.

Председатель жюри секции «Немецкий и китайский языки», член литературного литобъединения имени В. И. Даля, член Союза писателей России, кандидат юридических наук, поэт Иван Ерпылёв отметил:

— Перевод стихотворения – дело тонкое. Переводчик не имеет права примешивать свои чувства и мысли. Он должен красиво и правильно передать настроение поэта.

Ссылка на публикацию.