Владислав Бахревский
Заморский образец
Вот уже тридцать лет, поколение за поколением, Рынок и Власть лишают юношество поэзии. Издательства охотно печатают стихи для дошкольников, но отвергают поэтические сборники, адресованные юношеству.
И есть тут обратная сторона медали. Издание стихов за свой счёт превращено в необузданную стихию: мат-перемат, секс, графомания, невежество – так называемая свобода. Тираж самиздата: 30–300 штук. Казалось бы, невелика беда, а ведь это не что иное, как подмена великого русского слова, великой русской души словесным блудом и клоакой. Именно творческая клоака имеет сегодня признание.
Читаем: «Шикарный стих лидера группировки «Ленинград» Сергея Шнурова, навеянный музыканту новостью об изнасиловании уфимскими полицейскими своей коллеги, возглавил топ-5 новостей на ресурсе «Яндекс». Это самый большой успех сочинений Шнура, перед которым отступили все политические, социальные и культурные события».
Шнура вводят в жюри программы «Голос» как пример детям, с кого надо делать жизнь…
Омерзительная матерщина (а у русского народа запретный язык – самый выразительный в мире) не грозит стать, но уже стала языком наших детей, девушек и юношей.
В электричку Петушки – Москва вваливается толпа 14–15-летних подростков. От счастливого мата потолок вагона подпрыгивает.
Вечер в Нижнем Новгороде. Пятиклассницы из школы идут, навстречу – их ровесник на самокате. Приветствовали друг друга радостно: так твою да растак твою!
Свято место пусто не бывает. Вместо поэзии, вместо детско-юношеской литературы – Шнур, Сорокин с рассказом об учительнице, показавшей ученику – под учительский стол лазал, – что у неё под юбкой.
Деревня исчезла, исчезают последние носители великого богатейшего русского языка. Чтение для школьников ненавистно, а школа урезает и урезает часы литературы. В телевизоре бандиты и пальба, в интернете – секс, в театре – секс: не жизнь, а малина.
Родители даже «Мурзилку» не выписывают детям: текста много, чтение утомляет. И это правда. Образный русский язык становится непонятным для детей и взрослых.
Моё поколение во время учёбы стыдилось своего невежества. Сравнивали себя с лицеистом Пушкиным, с юным студентом университета Грибоедовым. Для нас многие книги были под запретом, картины художников – под запретом. Добрая треть истории – под запретом. Мы не знали иностранных языков, но мы – дети победителей Второй мировой войны – выросли достойными людьми своей родины. Нашим учителем и нашим духовным всеведением было русское слово. Правда наших отцов, полёгших в землю за Россию от Москвы до Берлина.
В наши дни сверхбогатые и умеренно богатые русские люди учат детей в Америке, в Англии, во Франции. Вот только в Америках и Европах главное в образовании для русских – привить к России, к русской истории, к русскому народу презрение и ненависть.
А ведь то же самое было и при Петре I, при Екатерина II. Недаром поэт Александр Петрович Сумароков написал: «Из России уезжает напудренный человек, а из Европы возвращается напудренная скотина».
Задача у нас – сохранить несравнимую духовность нашего народа, сохранить образность русского языка, возродить любовь к Поэзии. Очнуться и вспомнить: мы – русские – народ Слова.
